Автогонка Пекин-Париж 1907
Однако желающие нашлись. Несколько десятков команд подали заявки, но только пять отправили свои машины на старт в Пекине, который состоялся 10 июня 1907 года.
1. «Itala 35/45НР», Италия. Капитан князь Сципионе Боргезе, механик Этторе Гизарди, пассажир Луиджи Барзини (корреспондент «Corriere della Sera» и «Daily Telegraph»);
2. «Spyker», Голландия. Капитан Шарль Годар, пассажир Жан дю Тайли (корреспондент «Le Matin»);
3. «De Dion-Bouton» № 1, Франция. Капитан Жорж Кормье, пассажир Эдуардо Лонгони (корреспондент «Le Secolo»);
4. «De Dion-Bouton» № 2, Франция. Капитан Виктор Коллиньон, механик Жан Бизак;
5. «Contal», Франция. Капитан Огюст Понс, механик Октав Фуко.
Изображение: автогонка Пекин–Париж, 10 июня 1907 г., старт в Пекине
1. «Itala 35/45НР», Италия. Капитан князь Сципионе Боргезе, механик Этторе Гизарди, пассажир Луиджи Барзини (корреспондент «Corriere della Sera» и «Daily Telegraph»);
2. «Spyker», Голландия. Капитан Шарль Годар, пассажир Жан дю Тайли (корреспондент «Le Matin»);
3. «De Dion-Bouton» № 1, Франция. Капитан Жорж Кормье, пассажир Эдуардо Лонгони (корреспондент «Le Secolo»);
4. «De Dion-Bouton» № 2, Франция. Капитан Виктор Коллиньон, механик Жан Бизак;
5. «Contal», Франция. Капитан Огюст Понс, механик Октав Фуко.
Изображение: автогонка Пекин–Париж, 10 июня 1907 г., старт в Пекине
Маршрут:
Пекин — Калган — Урга — Маймачин — Кяхта — Верхнеудинск — Иркутск — Зима — Нижнеудинск — Красноярск — ст. Обь — Омск — Петропавловск — Курган — Златоуст — Бирск — Елабуга — Казань — Нижний Новгород — Вязники — Владимир — Москва — Смоленск — Борисов — Брест — Литовск — Варшава — Кутно — Берлин — Кельн — Брюссель — Париж.
Пекин — Калган — Урга — Маймачин — Кяхта — Верхнеудинск — Иркутск — Зима — Нижнеудинск — Красноярск — ст. Обь — Омск — Петропавловск — Курган — Златоуст — Бирск — Елабуга — Казань — Нижний Новгород — Вязники — Владимир — Москва — Смоленск — Борисов — Брест — Литовск — Варшава — Кутно — Берлин — Кельн — Брюссель — Париж.
В течение нескольких столетий сотни караванов тянулись из Китая по «русской» ветви Великого Чайного пути. Впервые по этому маршруту предстояло проехать автомобилям.
Чайный караван. (1890. Путешествие Жюля Легра по Сибири и Монголии)
Кяхта – «столица» чайного пути (1890. Путешествие Жюля Легра по Сибири и Монголии)
Чайный караван. (1890. Путешествие Жюля Легра по Сибири и Монголии)
Автогонка Пекин — Париж, 1907 г. «Spyker» в китайской деревне
Никаких правил не было, кроме джентльменского соглашения помогать друг другу в случае необходимости. Единственным призом, предложенным издательством «Le Matin», была бутылка магнум знаменитого шампанского «Mumm». Настоящей же наградой в этой гонке стала национальная гордость. Каждая команда желала заявить о своем первенстве в прохождении маршрута, который до этого преодолевали только на лошадях и верблюдах.
Итальянский экипаж возглавлял миллионер и политик князь Сципионе Боргезе. Специально для гонки он заказал на заводе в Турине мощную машину «Итала». Князя сопровождал корреспондент «Corriere della Sera» и «Daily Telegraph» Луиджи Барзини. Уже тогда он был известным журналистом, освещавшим военные события в Китае 1900–1902 годов и работавшим при японской армии во время Русско-японской войны 1904–1905 годов.
Автогонка Пекин — Париж, 1907 г.
Князь Сципионе Боргезе и журналист Луиджи Барзини
Князь Сципионе Боргезе и журналист Луиджи Барзини
Автогонка Пекин — Париж, 1907 г.
Караван в пустыне Гоби
Караван в пустыне Гоби
По пути следования гонки были организованы склады с бензином, маслом и запчастями. Запасы горючего и провизии отправили заранее из Пекина караванами верблюдов.
Автогонка стала первыми спортивными соревнованиями в стиле «реалити-шоу». Журналисты сопровождали экипажи от первого до последнего дня соревнования, разделяя с гонщиками все тяготы и сложности этого опасного испытания. Маршрут был проложен по линиям телеграфной связи, что обеспечивало регулярное освещение состязаний в мировой прессе.
Автогонка Пекин — Париж, 1907 г.
Команда «Itala» в Китае
Команда «Itala» в Китае
Лето 1907 года выдалось холодным и дождливым, старые караванные дороги размыло. Путешественники с большим трудом преодолевали перегон от Пекина до монгольской пустыни Гоби — на равнинах машины увязали в густой грязи, а в горной части приходилось тянуть их на веревках при помощи десятков людей, лошадей и верблюдов. Машины полностью разгружали и даже частично разбирали перед подъёмами и переправами.
В пустыне Гоби команды ожидало новое испытание — температура на солнце достигала 48 градусов.
«Itala» преодолевает горный перевал в Китае
Монголия. Снабжение «Itala» водой из колодца в пустыне Гоби
Монголия, заправка «Itala» в пустыне Гоби
Основная борьба между участниками состязаний развернулась на просторах Российской империи: из 16 тысяч километров маршрута гонки 13 тысяч пришлось на её территорию.
Самые яркие приключения выпали на долю итальянской команды, ставшей лидером после пересечения пустыни Гоби. «Itala» первой перешла границу Монголии и России в районе старинного забайкальского города Кяхта.
Обеспечение безопасности иностранцев и, в первую очередь, экипажа князя Боргезе, стало сложной задачей для русского правительства. После завершившихся накануне Русско-японской войны и революции 1905 года Сибирь была наводнена бандами отпетых убийц и грабителей. Опасность также представляли террористические группы социалистов-революционеров (эсеров). В Кяхте участникам автогонки было выдано личное оружие.
Небольшие реки форсировали вброд, но широкую Селенгу можно было пересечь только на пароме. Когда передние колёса «Itala» находились уже на палубе, паром дал осадку, накренился и почти полностью погрузился в воду.
Самые яркие приключения выпали на долю итальянской команды, ставшей лидером после пересечения пустыни Гоби. «Itala» первой перешла границу Монголии и России в районе старинного забайкальского города Кяхта.
Обеспечение безопасности иностранцев и, в первую очередь, экипажа князя Боргезе, стало сложной задачей для русского правительства. После завершившихся накануне Русско-японской войны и революции 1905 года Сибирь была наводнена бандами отпетых убийц и грабителей. Опасность также представляли террористические группы социалистов-революционеров (эсеров). В Кяхте участникам автогонки было выдано личное оружие.
Небольшие реки форсировали вброд, но широкую Селенгу можно было пересечь только на пароме. Когда передние колёса «Itala» находились уже на палубе, паром дал осадку, накренился и почти полностью погрузился в воду.
Монголия, «Itala» по дороге к Кяхте
Переправа итальянской команды на пароме через Селенгу
«Itala» в России
Снабжение экспедиции бензином и машинным маслом на российском отрезке пути обеспечивало «Товарищество нефтяного производства братьев Нобель». Однако в Кяхте обещанного склада с топливом не оказалось. В Верхнеудинске (ныне город Улан-Удэ) итальянской команде пришлось скупить все запасы бензина у местного бакалейщика, который продавал его во флаконах как пятновыводитель. Большой склад бензина и масла нашли только в Мысовой (ныне город Бабушкин).
Экипаж «Itala» в Мысовой
Боргезе рассчитывал, что в Сибири машина поедет быстрее. Военные карты, которыми располагал князь, показывали хорошую дорогу, идущую через Сибирь. Но после введения в строй Транссибирской железнодорожной магистрали всё изменилось. Сибирский тракт оказался заброшен: часть дороги заросла лесом, многие мосты разрушились.
Так описывает путешествие Луиджи Барзини в очерках, опубликованных в 1908 году журналом «Автомобилист»:
«28 июня ранним утром мы выехали из Мысовой, в которую, увы, нам суждено было снова вернуться!… Дорога оказалась ниже всякой критики, или, вернее, не оказалось ровно никакой дороги. Автомобиль, как скаковая лошадь, прыгал по рытвинам, камням и сваленным деревьям. Нередко нам приходилось скользить по самому краю песчаного обрыва, отвесная стена которого уходила прямо в воду Байкала. Чуть ли не через каждую сотню метров мы были вынуждены пролагать себе дорогу топорами и лопатами. Мосты находились в самом неприглядном состоянии: без перил, сложенные из полусгнивших круглых бревен, они производили впечатление случайных нагромождений…»
Спустя три часа такого пути дорогу преградила река Мишиха, переправы через которую не было. У путешественников возникла мысль воспользоваться полотном Транссибирской магистрали, но для этого пришлось вернуться в Мысовую и запросить разрешение иркутского генерал-губернатора. Через два дня ожидания экипажу «Itala» было позволено продолжить путь по Транссибу.
Так описывает путешествие Луиджи Барзини в очерках, опубликованных в 1908 году журналом «Автомобилист»:
«28 июня ранним утром мы выехали из Мысовой, в которую, увы, нам суждено было снова вернуться!… Дорога оказалась ниже всякой критики, или, вернее, не оказалось ровно никакой дороги. Автомобиль, как скаковая лошадь, прыгал по рытвинам, камням и сваленным деревьям. Нередко нам приходилось скользить по самому краю песчаного обрыва, отвесная стена которого уходила прямо в воду Байкала. Чуть ли не через каждую сотню метров мы были вынуждены пролагать себе дорогу топорами и лопатами. Мосты находились в самом неприглядном состоянии: без перил, сложенные из полусгнивших круглых бревен, они производили впечатление случайных нагромождений…»
Спустя три часа такого пути дорогу преградила река Мишиха, переправы через которую не было. У путешественников возникла мысль воспользоваться полотном Транссибирской магистрали, но для этого пришлось вернуться в Мысовую и запросить разрешение иркутского генерал-губернатора. Через два дня ожидания экипажу «Itala» было позволено продолжить путь по Транссибу.
«Itala» на берегу Байкала
1907 г. Мысовая
Ранним утром 30 июня итальянцы оставили Мысовую во второй раз и отправились по той же дороге, что и несколько дней назад. Выйти на рельсы Транссиба они планировали возле реки Мишиха, на маленькой станции, где пришлось остановиться ранее. Боргезе захватил с собой длинные доски, которые должны были помочь въехать на железнодорожную насыпь. Команда спешила —в 8 утра ожидался поезд в Иркутск, а в полдень — в Верхнеудинск. В этом четырёхчасовом промежутке нужно было успеть доехать до станции Танхой. Дорога не позволяла двигаться со скоростью более 10 км/ч, и команда прибыла на станцию Мишиха только к 8 утра. До Танхоя итальянцев вызвался сопровождать жандарм.
На разъезде №16 пришлось съехать с полотна на старую дорогу – скоро должен был пройти поезд из Мысовой. Через километр пути команда подъехала к деревянному мосту. Здесь едва не случилась катастрофа —старый мост не выдержал тяжести «Itala», и автомобиль провалился задними колесами в реку. К счастью, при падении он зацепился за одно из бревен и повис, и пассажиры отделались ушибами и ссадинами. Хуже пришлось Барзини: на журналиста, зажатого на заднем сиденье, вылилось горячее масло из двигателя.
На разъезде №16 пришлось съехать с полотна на старую дорогу – скоро должен был пройти поезд из Мысовой. Через километр пути команда подъехала к деревянному мосту. Здесь едва не случилась катастрофа —старый мост не выдержал тяжести «Itala», и автомобиль провалился задними колесами в реку. К счастью, при падении он зацепился за одно из бревен и повис, и пассажиры отделались ушибами и ссадинами. Хуже пришлось Барзини: на журналиста, зажатого на заднем сиденье, вылилось горячее масло из двигателя.
Итальянская команда на рельсах Транссибирской железнодорожной магистрали
Автомобиль «Itala», провалившийся под мост на дороге между Мысовой и Танхоем
Жандарм привёл на подмогу рабочих, которые привязали к передней части машины канаты и притянули их к ближайшим деревьям. Затем разобрали сохранившиеся развалины моста, построили наклонный помост из балок и под пение «Дубинушки» вытянули автомобиль на дорогу.
Автомобиль «Itala», провалившийся под мост на дороге между Мысовой и Танхоем
Пока механик в течение двух часов приводил машину в порядок, начальник разъезда пригласил Боргезе и Барзини в собственный дом, где угостил их завтраком. Затем команда снова поставила «Itala» на рельсы и продолжила путь. С ними отправился и начальник разъезда, захватив с собой пару рабочих. Поминутно железнодорожник смотрел на часы, ожидая двух поездов —из Танхоя и Мысовой. На очередном разъезде он заставил экипаж снова сойти на обычную дорогу.
На современной фотографии можно рассмотреть старую дорогу, идущую вдоль самого берега Байкала, на которую итальянской команде приходилось съезжать с железнодорожного полотна. Вдали видна новая автомагистраль (Москва–Владивосток), посёлок Танхой и причалы старинного порта.
Изображение: Южное побережье Байкала © В.И. Сутула
Изображение: Южное побережье Байкала © В.И. Сутула
Теперь итальянской команде приходилось тщательно осматривать попадавшиеся на пути мосты. Некоторые из них автомобиль перескакивал с разгона на большой скорости.
«Itala» на проезжей дороге, идущей вдоль Байкала
«Itala» преодолевает мост
Прошёл поезд из Мысовой, и команда вернулась на железнодорожное полотно. Приближаясь к разъезду, они увидели стрелочника, который кричал: «Освободите рельсы! Поезд едет, он вышел из Танхоя.» Автомобиль попытался съехать, но передние колеса провалились между шпалами. Был слышан свист приближающегося поезда, ещё скрытого за поворотом, экипаж и рабочие толкали тяжёлый автомобиль, но все усилия были тщетны. В машине оставался лишь журналист Барзини, сидящий в оцепенении. Поезд был совсем близко, за деревьями уже показался дым. Используя доски в качестве рычагов, последним усилием машину удалось столкнуть с рельсов, и спустя мгновение мимо промчался товарный поезд.
Автогонка Пекин–Париж, 1907 г.
Князь Сципионе Боргезе
Князь Сципионе Боргезе
Через час команда достигла Танхоя — «нового города, представляющего прекрасное зрелище огненно-красных крыш». В станционном буфете итальянцы бутылкой шампанского отметили благополучное прибытие и обсудили дальнейший план действий: обогнуть южную часть Байкала, продолжая движение по железнодорожной магистрали или воспользоваться паромной переправой через озеро.
На станции они получили официальный документ, дающий право проезда по Кругобайкальской железной дороге до самого Иркутска, и автомобиль был включён в расписание поездов. Однако в непредвиденных ситуациях невозможно было рассчитывать на дублирующий путь — старая дорога вдоль Транссиба была разрушена. Команда приняла решение пересечь озеро на пароме Байкальской переправы. Гостиницы в поселке не было, и путешественников устроили на ночлег в «маленьком деревянном театре Танхоя»
На станции они получили официальный документ, дающий право проезда по Кругобайкальской железной дороге до самого Иркутска, и автомобиль был включён в расписание поездов. Однако в непредвиденных ситуациях невозможно было рассчитывать на дублирующий путь — старая дорога вдоль Транссиба была разрушена. Команда приняла решение пересечь озеро на пароме Байкальской переправы. Гостиницы в поселке не было, и путешественников устроили на ночлег в «маленьком деревянном театре Танхоя»
Вот как Луиджи Барзини описывает пребывание команды в Танхое в своих очерках о путешествии: «Приблизительно через час мы добрались до станции Танхой, окруженной довольно обширным поселком; там уже знали о нашем приключении, и нас приветствовала целая толпа народа…
Мы решили переправиться через Байкал, тем более, что теперь мы уже добрались до самого узкого места озера, и нам оставалось сделать водой всего каких-нибудь 40 километров. Однако, нас ждало новое разочарование: оказалось, что со времени постройки Кругобайкальской железной дорог, гавань Танхой служит исключительно для военных целей, и ни один частный путешественник не имеет права пользоваться грандиозными ледоколами, поддерживающими сношение между портами Байкал и Танхой…
В ожидании ответа из Иркутска мы легли спать на сцене маленького Танхойского театра, единственного места, где нашелся для нас удобный приют. Измятые, измученные, стонущие и кряхтящие при каждом движении, мы, вероятно, представляли собою любопытное зрелище на сцене, залитой электрическим светом...
...После долгих ожиданий пришло, наконец, желанное разрешение переправиться через Байкал на казённом паровом пароме. Первого июля мы взошли на палубу ледокола «Байкал». Нам поставлено было непременным условием не доставать из багажа фотографических аппаратов, так как строго воспрещено фотографировать здания и пристани, которые свободно может видеть всякий проезжающий. Переезд через Байкал совершился спокойно, без всяких приключений, и также без приключений мы добрались до села Лиственничного».
В газете «Русское слово» появилась заметка: «Князь Боргезе… со станции Танхой переехал через Байкал на пароходе, прибыл на станцию Лиственничную Амурского тракта и оттуда проследовал на автомобиле в Иркутск и далее». В Иркутске итальянцев ждал радушный приём. «После целого ряда банкетов и празднеств, следовавших одно за другим, мы выехали из Иркутска в 11 часов утра 3 июля…» (из записей Л. Барзини).
Мы решили переправиться через Байкал, тем более, что теперь мы уже добрались до самого узкого места озера, и нам оставалось сделать водой всего каких-нибудь 40 километров. Однако, нас ждало новое разочарование: оказалось, что со времени постройки Кругобайкальской железной дорог, гавань Танхой служит исключительно для военных целей, и ни один частный путешественник не имеет права пользоваться грандиозными ледоколами, поддерживающими сношение между портами Байкал и Танхой…
В ожидании ответа из Иркутска мы легли спать на сцене маленького Танхойского театра, единственного места, где нашелся для нас удобный приют. Измятые, измученные, стонущие и кряхтящие при каждом движении, мы, вероятно, представляли собою любопытное зрелище на сцене, залитой электрическим светом...
...После долгих ожиданий пришло, наконец, желанное разрешение переправиться через Байкал на казённом паровом пароме. Первого июля мы взошли на палубу ледокола «Байкал». Нам поставлено было непременным условием не доставать из багажа фотографических аппаратов, так как строго воспрещено фотографировать здания и пристани, которые свободно может видеть всякий проезжающий. Переезд через Байкал совершился спокойно, без всяких приключений, и также без приключений мы добрались до села Лиственничного».
В газете «Русское слово» появилась заметка: «Князь Боргезе… со станции Танхой переехал через Байкал на пароходе, прибыл на станцию Лиственничную Амурского тракта и оттуда проследовал на автомобиле в Иркутск и далее». В Иркутске итальянцев ждал радушный приём. «После целого ряда банкетов и празднеств, следовавших одно за другим, мы выехали из Иркутска в 11 часов утра 3 июля…» (из записей Л. Барзини).
Выезд команды «Itala» из Иркутска
«De Dion-Bouton» в Иркутске
Команда «Itala» в сибирской деревне
«De Dion-Bouton» в Мысовой
Автомобили «De Dion-Bouton» у мраморного обелиска, обозначающего границу Европы и Азии.
Автомобиль «Itala», застрявший в грязи в сибирской деревне
Переправа неподалеку от Омска
Ремонт колеса в пермской деревне
27 июля итальянские гонщики добрались до Москвы. Будучи уверенным в победе, Боргезе отошел от заданного маршрута, заехав в Санкт-Петербург на специально подготовленное торжество, после чего снова продолжил гонку.
10 августа Боргезе первым преодолел финишную черту в Париже на две недели раньше остальных участников гонки. Автомобилю итальянской марки удалось пройти путь длиной 16000 км. При максимальной скорости 95 км/ч путешествие заняло 60 дней.
Вторым финишировал «Spyker». В Сибири у него возникли проблемы с магнето, лишь благодаря помощи студентов Томского политехнического института его удалось починить. Вслед за тем развалился задний мост, и команде пришлось больше недели ждать, пока с завода пришлют по железной дороге новый.
Третьими пришли французские «De Dion-Bouton».
Вторым финишировал «Spyker». В Сибири у него возникли проблемы с магнето, лишь благодаря помощи студентов Томского политехнического института его удалось починить. Вслед за тем развалился задний мост, и команде пришлось больше недели ждать, пока с завода пришлют по железной дороге новый.
Третьими пришли французские «De Dion-Bouton».
Встреча победителей гонки в Париже. Август 1907 г.
Трицикл «Contal» сошел с дистанции еще в Монголии и навсегда остался в пустыне Гоби.
Автомобиль «Contal», водитель Огюст Понс, механик Октав Фуко
Гонка Пекин — Париж стала первой «войной шин». На автомобиле «Itala» были установлены шины «Pirelli», спонсором команды «Spyker» была фирма «Michelin», а компания «Dunlop» поддерживала французские «De Dion-Bouton».
В 1908 году Луиджи Барзини издал книгу «Из Пекина в Париж на автомобиле».
Pekin to Paris: An Account of Prince Borghese's Journey Across Two Continents in a Motor-Car by Luigi Barzini.
Выдержки из дневника Луиджи Барзини были опубликованы в журнале «Автомобилист» в 1908 году.
Pekin to Paris: An Account of Prince Borghese's Journey Across Two Continents in a Motor-Car by Luigi Barzini.
Выдержки из дневника Луиджи Барзини были опубликованы в журнале «Автомобилист» в 1908 году.
Сципионе Боргезе и Луиджи Барзини по возвращении в Болонью, 1907 г.
Слава победителя величайшей гонки помогала фирме «Fabbrica di Automobili Itala» продавать машины по всему миру. Но вскоре она столкнулась с финансовыми проблемами, и в 1930-е годы вошла в состав компании «FIAT».
В 1983 году руководство автоконцерна «FIAT» поддержало идею нового автопробега от Пекина до Парижа. Реализовать замысел удалось в 1989 году. «Itala 35/45 HP», уже более сорока лет находившаяся в автомобильном музее Турина, была перевезена в мастерские и полностью восстановлена.
Для нового ралли был выбран еще более сложный и протяжённый маршрут — 22 000 км через горы западного Китая, Пакистан, Иран, Турцию, Советский Союз, Польшу, Германию, Голландию и Бельгию.
В итальянской команде участвовали 27 человек, ехавших на десяти машинах. В составе экипажа «Itala» был Андреа Барзини — журналист, режиссер-документалист, внук Луиджи Барзини. 9 июня, преодолев 18 000 км, автомобиль «Itala» второй раз за свою долгую жизнь добрался до Москвы. Автопробег длился три месяца и финишировал в Париже 25 июня.
В последующие годы различными энтузиастами было организовано шесть символических автопробегов ретромашин Пекин — Париж в разных версиях этого маршрута, но ни один из них не прошел через Байкал.
В 1983 году руководство автоконцерна «FIAT» поддержало идею нового автопробега от Пекина до Парижа. Реализовать замысел удалось в 1989 году. «Itala 35/45 HP», уже более сорока лет находившаяся в автомобильном музее Турина, была перевезена в мастерские и полностью восстановлена.
Для нового ралли был выбран еще более сложный и протяжённый маршрут — 22 000 км через горы западного Китая, Пакистан, Иран, Турцию, Советский Союз, Польшу, Германию, Голландию и Бельгию.
В итальянской команде участвовали 27 человек, ехавших на десяти машинах. В составе экипажа «Itala» был Андреа Барзини — журналист, режиссер-документалист, внук Луиджи Барзини. 9 июня, преодолев 18 000 км, автомобиль «Itala» второй раз за свою долгую жизнь добрался до Москвы. Автопробег длился три месяца и финишировал в Париже 25 июня.
В последующие годы различными энтузиастами было организовано шесть символических автопробегов ретромашин Пекин — Париж в разных версиях этого маршрута, но ни один из них не прошел через Байкал.
В 2015 году в Кирове был установлен памятник автомобилю «Itala» в честь факта его проезда через Вятскую губернию в 1907 году. Он подарен городу Кировским шинным заводом Pirelli.
В настоящее время автомобиль «Itala 35/45 HP» демонстрируется в Национальном музее автомобилей города Турина (Museo dell'automobile di Torino).
© All Right Reserved. Atlas Media LTD.
ООО «Киностудия Атлас медиа» © Все права защищены.
При цитировании материалов сайта активная ссылка на источник обязательна.
mailto: mail@atlasmedia.su
http://atlasmedia.su
ООО «Киностудия Атлас медиа» © Все права защищены.
При цитировании материалов сайта активная ссылка на источник обязательна.
mailto: mail@atlasmedia.su
http://atlasmedia.su
